Казачья Игорь Растеряев

Теплый ветер в поле летал, гулял, глядел, а потом
Этот ветер в окна влетел и мне рассказал он шепотом:
«Очень много смуглых ребят уже сегодняшним вечером
К нам придут рубить всех подряд крича на тюркском наречии».Теплый ветер в поле летал, гулял, глядел, а потом
Этот ветер в окна влетел и мне рассказал он шепотом:
«Очень много смуглых ребят уже сегодняшним вечером
К нам придут рубить всех подряд крича на тюркском наречии».
А я в свои пятнадцать годков понюхал смерть и пороху,
Голову снимаю легко как будто шляпку с подсолнуха.
Не рискуй с такой детворой на саблях в поле тягаться ты,
Было выходил и один в соотношеньи к двенадцати.
Вот уж видно их в далеке,
Черный главарь по-звериному щерится.
Что ты позабыл на реке,
Что называется вольной Медведицей?!
Должен ты накрыться в бою
По моему разумению детскому.
Я тебе по-русски пою,
Но, если хочешь, могу по-турецкому!
Подходи, ребятки, давай!
Я нараспашку весь будто в исподнице.
Пика это мой каравай:
Кто рот разявит — тот в раз успокоится!
Хура-хура-хура-хура корк!*
Слышу турецкие возгласы резкие.
А вон тому красивому щас
В голову дам заточеной железкою!
hura (турецк.) — ура
kork (турецк.) — бойся