Бурлацкая Big Black Boots

Долго.
Полсажени.
Пенька режет кожу дланей
По колено в саже с пищалями стражники Сажали в нас порох
Из пращи пускали в нас камни
Острожники мы, каторжники
На пределе возможного: Кожей лужены, одеждой ряжены
Стяжаем кашу из тяжелой чаши.
Тяжбу тянем нашу мы страшную
С босыми ногами, с язвами красными Исполосованы спины розгами
По доносу старосты. Так запросто.
По первому насту ухожу от Настеньки
Моей голубки ясной. В место куда не знаю, не ведаю
Засветло.
Подошел мой час
Намертво. В кандалы взяли меня
Поперек коня клали меня, брали меня
На Сибири привечали как Царя
Через строй пропустили конвоиры с палицами. Сломанные пальцы, опосля в карцер
На осьмнадцать долгих суток
С пьяницами
Париться мне пришлось. На зарнице за сорок верст
Стрельцы в атласных кафтанах с галунами
Погоняли нас тягать баржи за валунами
У деревни Палих телами кормим блох. С нами Бог
Не дай нам последний вздох сделать
Не повидав своих трех деток ох ох.
Не повидав своих трех деток ох ох Младшенький мой Серафимушка-богатырушка
Головушка два вершка да ножки не держат
Видно Богу так угодно сделать
Чтоб матушка покаялась Что же теперь сталось: остались одни-одинешеньки
Пелагеюшка, Серафим и Матренушка
Похлебаете горюшка.
Воротится батяня с понюшкой табаку Краюшкой хлебушка и переломанным хребтинушкой
У реки два берега.
Окромя меня у вас кормильца нету
Потому тяну лямку эту До рассвету, до рассвету
Дядя, я на тебя тягаю лямку немягкою
подо мной давно убитые мужики хлопцы малые
Невиноватые, токмо бедные, сирые, драные Давай отбой, погляди тот с бородой кровью харкает
Падает вниз головой.
Уже пора на постой, давай родной
Ради Христа дай покой. Горе!
Запали костры в поле
В аккурат где пастухи гонят табуны в ночное
Будем петь песни про нашу долю горькую Смахивать скупую слезу мокрую
Притулив чело на плечо брата гордого
И молить о нашей доле доброго Господа