Меркурий TERNOVOY

Это срыв башни «Меркурий» флоу, высот страшных, внатуре.
Кричит каждый «Let’s do it», скажи нам, что ты куришь!
Я просто люблю своё дело, радею за это, как Нельсон Мандела.
Мой кайф — это сцена, музло — в моих венах.
Я миролюбивый, как Леннон, но когда накипело… Я завожусь, бум-бум, когда битый час слышу басс — бум-бум.
Когда иной раз в толпу эти пидорасы лепят грязь, про то, что они тру. Эй, суки, горите в аду! Пока я успешно кладу Свой собственный хр на вашу игру у хайпа на поводу.
У! У! Видишь этих людей? Мы пришли навязать новизну.
У! У! Шоу-бизнес — музей, обойти стороной старину.
У! У! Я поверил в мечту и она превратилась в судьбу,
У! У! Моя жизнь — это сон наяву, хотя бы уже потому, что
Все кричат «Holy shit, mega», он — птица высокого полета (Desert Eagle).
В рэпе так много фриков, и в воде они не тонут —
Вон, каждому мнится, что он рэпа Тетраграмматон.
Это камбэк, я здесь забрать все, что принадлежит мне!
Это бодибэг для тех, кто видит смысл только в бабле!
День, когда я понял, кто я был мой первый день на Земле,
Ра!
Я на флексе, салон просторен, но мир — тесен.
Всех бесит мой хайп, хоть ты тресни.
Вам бы кэш в кейсе и private-jet до Нью-Джерси.
Мне бы взять песни. Я здесь! God, bless me! Я столько раз бил мимо, теперь без труда попадаю в цель.
Я столько лет был мимом, поняв: слова — бисер для свиней!
Всю свою жизнь искал людей, но понял,
Что без ста рублей я не найду себе друзей. Эй, с высоты птичьего полёта,
Взглянул на жизнь и понял, мне не стать частью бомонда.
Мне досталось все кровью и потом, я из города на «Т», но не Торонто.
Да, я видел — ваши топики бикини боттом!
Москва — это не Готэм и не Комптон. И да, мой рэп – Франкенштейн,
Но он живой, прикинь — дело в душе!
Знаешь, почему ты у шаблонов с клише в плену?
Ты всё ещё не сошёл с ума, а я уже! Это камбэк, я здесь забрать всё, что принадлежит мне.
Это бодибэг для тех, кто видит смысл только в бабле.
День, когда я понял, кто я — был мой первый день на Земле.
Эй!
Эти мысли где-то в голове, всё никак мне не дают покой.
Все эти люди вслед кричали мне: «Ты не отсюда, ты не наш герой».
И оказавшись глубоко на дне, под тяжёлой тёмною водой.
Я понял, нужно плыть на свет — и быть всегда самим собой.